От Тырново – к Хаинбоазу.
Спуск в долину Тунджи и продвижение к Шипке
Из полученных разведывательных сведений стало ясно, что Шипкинский перевал занят противником, который укрепил его, а Тревненский и Твырдицкий перевалы находятся под его наблюдением. И.В. Гурко понимал, что при таком положении атака Шипкинского перевала могла стоить больших жертв. Поэтому он решил преодолеть Балканский хребет в другом месте. От болгар он узнал о существовании мало известной дороги, которую турки назвали Хаинбоаз (по тур. дорога предателей) {31}.
Русский генеральный штаб ещё накануне объявления войны занимался изучением дорог, ведущих через Балканский хребет (Стара-Планину) в Южную Болгарию. Так, 23 апреля 1877 года, после встречи с П. Хитовым полковник Г.И. Бобриков сообщал начальнику штаба действующей армии генералу А.А. Непокойницкому:
«Я имел возможность встретиться с П. Хитовым, которому Балканы известны до мельчайших подробностей. Хитов уверял меня, что после Шипкинского перевала на центральном участке Балканского хребта наиболее удобен перевал у Хаинбоаза — прямо на юг от Тырново, вниз по Килифаревскому потоку. Путь через этот перевал доступен для телег на всем его протяжении и выходит он у села Хаинито (ныне город Гурково) в долину реки Тунджи. На участке между Еленой и Твырдицей телега пройти не может. Но из села Стара-Река в направлении Сливена ведут несколько дорог. Дороги через реку Раково и Чандере (ныне река Луда-Камчия) проходимы только для верховых. Но есть и дорога для телег, которая называется Демиркапу. По почтовому тракту через Шотырский (Котленский — прим. авт.) перевал, ведущему из села Ичера в Сливен, проехать могут только верховые, но совсем рядом с ним есть и дорога для телег. Все эти дороги он готов показать нам лично или выделить проводников, хорошо знающих их»{32}. [31]
Генерал И.В. Гурко, дав возможность войскам отдохнуть в Тырново и его окрестностях, предпринял разведывательные операции с целью изучения дороги через Хаинбоаз. К нему явился болгарин Хаджи Стою — потомок известных в здешних краях гайдуков Петра и Бойчо и несколько жителей ближайших селений. Упомянутые болгары вместе с князем А.Н. Церетелевым, переодетые в крестьянскую одежду, первыми прошли через перевал. Переночевав в районе между Злати-Рыт и Пчелиноро, они на следующее утро достигли мельницы под селом Хаинито. На обратном пути они встретили посланный впереди главных сил конно-саперный дивизион под началом генерала О.Е. Рауха. Этот отряд, выполнявший роль авангарда, должен был, насколько это возможно, подготовить дорогу для прохождения главных сил Передового отряда.
После того как саперам были выданы сухари на пять дней, а для лошадей — корм на три дня, отряд погрузил все необходимое на коней и в полной тайне сосредоточился в селе Присово, откуда 12 июля 1877 года направился к перевалу. Его путь проходил через села Плаково, Войнежа, Средни-Колиби и Райковци, Отряд сопровождали русские и иностранные корреспонденты: Макгахан — корреспондент английской «Дейли ньюс», представители испанских газет — Пелисер, французских — Дик де Лонле, русских В.И. Крестовский, фотограф из Харькова А.Д. Иванов и другие. С помощью болгар отряд незаметно от турок, преодолевая трудности пересеченной местности, поднялся на перевал, который представлял собой поляну, лишенную всякой растительности. На ней стояло покинутое турками караульное помещение. Солдаты и офицеры были немало удивлены, увидев на перевале необыкновенный памятник. Он был воздвигнут прошедшими накануне в авангарде саперами. Вот как описывает эту картину В.И. Крестовский в одной из своих корреспонденции:
«На перевале, — писал Крестовский, — наши саперы воздвигли в виде колонны огромный, обтесанный с четырех сторон столб, который у основания закрепили на пьедестале — известковой плите. На вершине колонны они водрузили большой дубовый венок, к которому прикрепили древко с русским флагом. На одной из сторон столба черной краской были обозначены год, месяц и день перехода через Хаинбоаз, а также имена офицеров, под командованием которых отряд преодолел перевал и воздвиг колонну»{33}.
Об этом первом своеобразном памятнике русской боевой славы, воздвигнутом после форсирования Дуная русской армией, вспоминает [32] и полковник Депрерадович, находившийся в болгарском ополчении: «Неподалеку от турецкого караульного помещения мы увидели огромный деревянный столб, на одной из сторон которого значились фамилии тех, кто входили в отряд генерала Рауха»{34}.
Этот памятник зарисовал в своем походном альбоме француз Дик де Лонле, корреспондент «Le Mond Illustre»{35}. Его запечатлел и сопровождавший Передовой отряд генерала И.В. Гурко упомянутый фотограф А. Иванов.
В этом месте проходит узкая тропа, ведущая в южном направлении, с крутыми подъемами и спусками, многочисленными поворотами. Она была доступна разве только для лошадей и мулов, а прошли по ней части русских и ополченцев при полном вооружении. «Марш через этот перевал, — писал Макгахан, — настоящая эпопея, в которой русские проявили большую выдержку и решимость защитить правое дело угнетенного народа. Многие болгары из ближайших селений и горных деревушек помогали русским воинам преодолеть перевал.
«Начиная с Райковцев, — рассказывал впоследствии дед Пырван из горной деревушки Семковцы, — и до самых Паровцев только и видны были люди, кони, повозки, пушки… Мы собрались в нашей деревушке. Восемь человек. На своих плечах перенесли 10 мер брынзы и 60 мер зерна. Когда явились к русским, они спросили, кто мы. Болгары, сказали мы им в ответ. И обрадовались же они, встретили нас как самых дорогих гостей… Палатка генерала Гурко находилась неподалеку от Райковцев».
С перевала генерал И.В. Гурко доносил 12 июля в Главную квартиру:
«Для успешного наступления на Казанлык мне необходима бригада VIII армейского корпуса, которая должна прибыть в Хаинито 3 июля вечером. В таком случае я смогу выйти к Мыглижу и в 5 ч. утра атаковать Казанлык. Желательно в ночь с 4 на 5 июля создать угрозу с севера Шипкинскому перевалу. Овладение обоими перевалами и Казанлыком в высшей степени сказалось бы на моральном состоянии турецкой армии и народа. Было бы непростительной ошибкой не воспользоваться представившейся возможностью и не предпринять наступления на Пловдив или Харманли».
Однако в полученном им ответе говорилось, что рискованно выделять части VIII корпуса до прибытия XI корпуса, так как турецкая армия может предпринять наступление из Шумена на Тырново через Осман-Пазар (ныне Омуртаг). Далее Передовому отряду рекомендовалось закрепиться на [33] перевале, осуществляя лишь отдельные набеги на Казанлык, Нову-Загору и Сливен. Но Гурко предпочел решительные действия.
К Передовому отряду был определен Панайот Хитов. Посланные им разведчики сообщили о движении неприятельских войск и населения в направлении Карнобата, Сливена и Нова-Загоры.
Панайот Хитов отправил полковнику Н.А. Артамонову следующую записку:
«29 июня мной получены достоверные сведения из Карнобата. Противник оставил город… Беженцы направились в Русокастро. Мой человек прошел из Карнобата в Каябаш (ныне Здравковец — прим. авт.) и Жеравну, перевалил через Стара-Планину в Кипилово и нигде по пути не встретил турецких войск. По полученным сведениям из Сливена, турецкая армия в составе четырех таборов направилась из Нова-Загоры в Стара-Загору»{36}.
Панайот Хитов лично организовал местное население, привлек даже женщин, чтобы расширить дорогу, по которой должна была пройти русская полевая артиллерия. Особенно трудно было поднять на перевал 9-фунтовые орудия. Но болгары привели буйволов. К каждому орудию и зарядному ящику были прикреплены по 20–30 болгар из местного населения, которые помогали провезти орудия по дороге вьющейся мимо пропастей и скал, поднимать их на подъемах и спускать на крутых спусках. Более легкие орудия несли на руках Батареи Донской артиллерии были перенесены буквально на плечах болгарских ополченцев через перевал.
«Нельзя было не любоваться бойцами молодого ополчения, — писал начальник штаба болгарского ополчения подполковник Ринкевич. — На третьем месяце после своего формирования оно выглядело настоящей, бывалой регулярной армией, которая в любом отношении могла служить примером»{37}.
Так действуя дружно, русские и болгары покорили Хаинбоаз, прошли через труднейшие тропы и дороги. Во время перехода тишина нарушалась лишь скатывающимися каменными глыбами, падением в пропасть коней и орудий да возгласами: «Взяли, братцы, раз… два…
К 10 ч. 13 июля 1877 года передовые части отряда достигли выхода из ущелья. Сразу же, с хода был атакован турецкий лагерь, отстоящий на расстоянии 2,5 километров, в котором находился один турецкий табор. Противник был застигнут врасплох и распылен развернувшимся 11-м стрелковым батальоном и огнем 2-й горной батареи. Он обратился в бегство, устремившись к селам Конаре и Козосмаде (ныне Козарево). К вечеру в Твырдицу прибыли два других табора, но и они были [34] разбиты и вынуждены отойти к Сливену. В этом бою погиб первый русский воин на территории Южной Болгарии, а шесть солдат были ранены. В руки победителей попали ценные трофеи — весь лагерь с оружием и боеприпасами, много сухарей и скота.
К 15 июля все части передового отряда вышли в Твырдицкую котловину. Отдавая должное переходу русских войск через трудно доступный Хаинбоазский перевал, генерал Гурко в донесении главнокомандующему писал:
«Только русский солдат способен преодолеть такой перевал за три дня и перебросить полевую артиллерию по столь тяжелой дороге. Справедливости ради должен отметить, что и болгарское ополчение оказалось на высоте в преодолении таких трудностей»{38}.
Появление доблестных русских войск в Южной Болгарии вызвало небывалый подъем среди местного населения, которое поднялось на борьбу за национальное освобождение. В штаб Передового отряда прибывали болгары с просьбой принять их в качестве добровольцев. Ещё 15 июля 1877 года начальник штаба болгарского ополчения Е.Е. Ринкевич доносил начальнику штаба Драгунской бригады, что в конную сотню болгарского ополчения поступили добровольцы, у которых, однако, нет оружия. Ринкевич просил отпустить для них оружие{39}.
Освободительный поход Передового отряда продолжался в направлении Казанлыка. Генерал И.В. Гурко рассуждал примерно так: «Если турки не отступят с Шипкинского перевала, то мы разобьем их по частям. Если же они отступят и встретят меня соединенными силами, то оборона перевала ослабнет, и можно будет овладеть ударом с севера».
Оставив заслоны у Хаинито и Твырдицкого перевала (в том числе и 4 дружину ополчения), генерал И.В. Гурко двинулся с войсками Передового огряда на запад. 16 июля русские разбили у села Лаханлии (ныне Ветрен) три турецких табора. В плен попал и каймакам города Казанлыка. В этом бою приняли участие 5-я и 6-я дружины ополченцев. Потери противника превышали 400 человек убитыми и ранеными. Потери русских составили 60 солдат и офицеров. Тогда же был воздвигнут первый памятник освободителям на территории Южной Болгарии. На следующий день продолжалось преследование противника в долине Тунджи. Было сломлено его сопротивление в районе села Черганово, после чего пал Казанлык.
17 июля 1877 года Передовой отряд выступил из села Мыглиж, где [35] остановился на ночлег. В селе остались 6-я дружина ополченцев и взвод казаков. Русские наступали колоннами: правая (в составе одиннадцати с половиной батальонов) через горы в направлении села Енина; средняя (5 батальонов и 10 орудий) по центральной дороге и левая (в составе четырнадцати с половиной эскадронов и казачьих сотен с 6 орудиями) — в обход долины реки Тунджи. Первой встретилась с противником средняя колонна, которая была обстреляна огнем его артиллерии. Но под угрозой обхода с обоих флангов турки были вынуждены отойти к Казанлыку, где заняли позицию на восточных окраинах. Правая русская колонна вступила во встречный бой с турками (полтора табора), которые шли на выручку войск Рашида-паши. заставив их отступить к селу Шипка. Левая колонна, состоящая только из кавалерии, к 12 часам дня оказалась ближе других к Казанлыку. Девять эскадронов были спешены, а остальные пошли в обход. Противник не выдержал атаки и в панике бросился к дорогам, ведущим к Средна Горе оставив часть артиллерии. После короткого боя, завязавшегося на улицах Казанлыка, город был освобожден. Потери русских составили всего трое убитых и семеро раненых. В первом освобожденном 18 июля 1877 года городе Южной Болгарии русские взяли в плен 400 человек и захватили трофеи — три орудия и большие запасы продовольствия. Немало продовольствия для русской армии доставили жители города. Они приносили на одну из центральных площадей все, что у них было. Генерал И.В. Гурко обратился к населению с просьбой обеспечить 7-8 тысяч пар обуви, необходимой солдатам после изнурительного перехода через Балканы.
В своих заметках полковник Н. Епанчин пишет:
«Болгары всюду встречали наши войска с восторгом и ликованием, предоставив в наше распоряжение все, чем располагали»{40}.
Взяв Казанлык, кавалерия направилась через село Крын к Шипкинскому перевалу. Пехота Передового отряда прибыла к вечеру, пройдя за шесть дней 120 километров пути по непроходимым дорогам — от Тырново до Шипки через Хаинбоаз. В тот же день русские вошли в село Шипка. Встречало их все население: «Радость болгар была неописуемой, такого мы ещё не видели», — отмечал очевидец события. Остатки турецкого гарнизона села бежали на перевал, оставив победителям обоз из 80 телег, груженных сухарями. В тот же день Габровский отряд предпринял атаку перевала с севера. Генерал И.В. Гурко послал записку командиру Габровского отряда с нарочным, болгарином, который доставил её, пробравшись по глухим тропам через хребет.
И.В. Гурко сообщил, что [37] намеревается атаковать перевал с юга на рассвете следующего дня. По старой дороге, ведущей к вершине Св. Николы (ныне вершина Столетова), были направлены две спешенные роты казаков, подкрепленные двумя стрелковыми батальонами для нанесения флангового удара с востока. Противник, застигнутый врасплох внезапной атакой, поднял белый флаг. Но потом произошло нечто неожиданное, чудовищное. Перегруппировав силы, противник, было «капитулировавший», открыл шквальный огонь. Но этим дело не кончилось. Утром следующего дня комендант Шипкинского гарнизона Хулюси-паша послал к генералу И.В. Гурко парламентера с извинением за случившееся накануне. Парламентер сообщил также решение турецкого военачальника принять безоговорочную капитуляцию. Была достигнута договоренность, согласно которой разбросанные на Шипкинской позиции турецкие таборы должны собраться на перевале в интервале с 7.00 до 12.00 часов дня.
Когда в уговоренный срок генерал И.В. Гурко в сопровождении своего штаба и иностранных корреспондентов поднялся на перевал, то перед ними предстала страшная картина. Мародеры, собрав трупы 30 убитых русских воинов, обезглавили их. Среди них был и санитар, которого положили рядом с его носилками. Этот случай описали корреспонденты лондонской «Тайме» Ломоти, испанец Пелисер, немец майор Лигниц. По свидетельству французского корреспондента Млоховски де Белина, англичанин Велеслей срочно отбыл в Лондон, чтобы рассказать своему правительству о зверствах турок{41}. В тот день турецкий гарнизон на Шипке оставил позиции и, разделившись на группы, разными путями спустился в Калофер, чтобы отступить к Пловдиву. На перевале И.В. Гурко был встречен генералом М.Д. Скобелевым. Одно из подразделений казаков быстро продвинулось на запад по Розовой долине, овладев Калофером, Карлово и Сопотом. Но радость населения этих подбалканских селений была недолгой. Их ждало страшное возмездие поработителя.
Главная цель операции была достигнута — был захвачен наиболее удобный перевал через Балканский хребет, через который вёл кратчайший путь из Тырново в Адрианополь. А это обстоятельство было очень важным для дальнейшего хода военных действий. Османская империя была всерьез напугана. Над её столицей Константинополем нависла реальная опасность.
17 июля 1877 года Передовой отряд остановился на отдых в Казанлыке. Напрасно генерал И.В. Гурко ждал подкреплений, чтобы [38] продолжить победный марш на юг. 20 июля он доносил в Главную квартиру:
«Чтобы не свести на нет значения морального эффекта в результате нашего внезапного появления по ту сторону Балканского хребта, вызвавшего страшную панику в рядах турок и полную несогласованность в их действиях, необходимо продолжить наступление в Адрианополь. В Казанлыке можно оставить часть болгар (ополченцев) и восемь горных орудий».
Тем временем турецкая армия перегруппировывалась в трёх пунктах: армия Мехмеда-Али в четырехугольнике крепостей Русе-Силистра-Варна-Шумен; армия Сулеймана-паши сосредоточивалась против Южного фронта русских войск (VIII корпуса генерала Ф.Ф. Радецкого) и армия Османа-паши — в Плевене. В русской печати появилось сообщение, что из Америки отчалил британский транспорт с грузом оружия и боеприпасов для турок на сумму 1200 тысяч долларов. В турецкой столице ждали прибытия другого американского судна с грузом ружей, в которых турецкая армия испытывала нехватку.
Наступили дни решающих сражений на многочисленных полях русско-турецкой войны 1877–78 гг. 12 января 1878 года русская армия предприняла из района Казанлыка стремительное наступление на Адрианополь и столицу Османской империи.
Первый памятник, который был воздвигнут на старой дороге, ведущей из села Шипка к вершине Столетова, был в честь русских воинов, погибших в боях на южной стороне Шипкинского перевала.
——— • ———
назад вверх дальше
Оглавление
Книги, документы и статьи
