Одним из первых художников, приехавших работать в Россию по контракту, был Георг-Фридрих Шмидт, рисовальщик, пастелист, придворный гравер прусского короля Фридриха II, получивший европейскую известность благодаря виртуозному владению трудной техникой классической резцовой гравюры. Прибыв в Петербург в 1757 году, он вначале стал мастером гравирования портретов при Академии наук, а в 1759–1762 годах преподавал в ней. Параллельно с этим, с сентября 1758 года Шмидт возглавил гравировальный класс Академии художеств, которым руководил до 1762 года. Его школу прошли Я. Васильев, Е. Виноградов, А. Греков, И. Колпаков, Д. Герасимов и Е. Чемесов. По истечении срока контракта Шмидт вернулся в Берлин, а в 1765 году получил звание академика Императорской Академии художеств. Учитывая огромное образовательное, воспитательное и художественное значение этого вида искусства в XVIII веке, когда только репродукционная гравюра знакомила с выдающимися живописными произведениями мастеров прошлого и современности, — трудно переоценить значение Г.Ф. Шмидта и его вклад в развитие этого вида искусства.
Велика была роль штутгартских живописцев Георга-Кристофа, Иоганна-Фридриха Гроотов и Л.К. Пфандцельта в деле становления светской живописи и её реставрации в России. Г.К. Гроот приехал в 1741 году и стал придворным живописцем сперва императрицы Анны Леопольдовны, а затем и Елизаветы Петровны, для которой в 1742 году с Л. Каравакком и И.Я. Вишняковым оформлял коронационные торжества в Москве, а также выполнил рисунок реверса памятной медали о её восшествии на престол (проект Я. Штелина). В 1743 году он назначается инспектором Императорской картинной галереи и способствует увеличению собраний Эрмитажа и Царского Села (по его рекомендациям закупались произведения в Германии, Праге, Богемии). Живописцем при Императорском дворе был и И.Ф. Гроот, прибывший в 1747 году. В отличие от брата портретиста, Иоганн-Фридрих известен как анималист, в 1748–1763 годах написавший по заказу Елизаветы Петровны для охотничьего павильона Мон Бижу в Царском Селе сорок шесть картин с изображением битой и живой дичи. В 1765 году Екатерина II распорядилась передать их «для пользы учащихся» в Академию художеств, где мастер преподавал с 1763 по 1775 год и руководил «классом живописи зверей и птиц». «Гротова галерея» размещалась в коридоре второго этажа здания Академии, служа школой мастерства. Заслуги И.Ф. Гроота, на которого возложили и наблюдение за реставрацией академической коллекции, были вознаграждены: в 1765 году он стал академиком, а в 1777 — избран почетным вольным общником. Л.К. Пфандцельт, приехавший в 1743 году из Ревеля, был определен помощником Г.К. Гроота, а с 1764 года стал первым хранителем и реставратором картинной галереи Императорского Эрмитажа. Знаток искусства, он участвовал в формировании дворцовых коллекций. Владея всеми известными в Европе операциями по переводу живописи на другую основу, Пфандцельт виртуозно перевёл с деревянной доски на медную «Христа и блудницу» Л. Кранаха-младшего из собрания Музея Академии художеств.
С осени 1770 года в течение нескольких лет орнаментальную скульптуру в Академии художеств преподавал Иоганн-Готлиб Шварц из Саксонии. Мастер резьбы по дереву, кости и металлу привез с собой барельеф, изображающий корзину с фруктами и цветами и, согласно контракту, должен был делать каждый год по одному произведению — однако более двух лет игнорировал этот пункт соглашения. В 1785 году ставший академиком, а в 1794 году — советником «за искусство в резании на дереве фруктов и цветов», Шварц оказался не лучшим педагогом — ленивым, грубым, вспыльчивым, редко посещавшим классы. Все это привело к досрочному увольнению, после чего он занялся частными заказами, состоял в «команде» Я.А. Брюса во время возведения Исаакиевского собора, исполняя резные работы в интерьере. Одновременно с ним в Петербурге в Инженерном кадетском корпусе резьбу преподавал Иоганн-Христиан-Готлиб Миллер (Мюллер), избранный в академики за «Мраморную вазу с фруктами и цветами» в 1794 году.
Практически все немецкие художники, приезжавшие в Россию, были связаны с Императорской Академией художеств, основанной в 1757 году И.И. Шуваловым. До 1917 года она оставалась единственным высшим художественным учебным заведением в стране, дававшим звания художника, академика и профессора, распределявшим заказы и определявшим художественные вкусы. Согласно «Привилегии», дарованной Екатериной II, Академия присуждала звания «назначенных» и академиков не только русским, но и иностранным мастерам. Причем для этого не требовалось приезжать самому — достаточно было прислать работу (как поступили скульптор В. Бейер из Виртемберга и дрезденский медальер П.К.-А. Тетельбах).
Принявший российское подданство Карл Леберехт работал в Петербурге с середины 1770-х годов (вначале резчиком по дереву, затем был зачислен на Монетный двор). По окончании совершенствования в Италии за счёт казны, в 1794 году по представленным им трудам, в том числе за медаль с портретом Екатерины II, Леберехт избирается академиком, а в 1800 году — почетным вольным общником Академии художеств, в которой начинает преподавать геральдику, резание на стали и камнях, заведуя медальерным классом. Заслуженно пользуясь славой лучшего медальера своего времени, Леберехт был наставником сперва Екатерины Великой, а затем и императрицы Марии Федоровны, супруги Павла I, в их занятиях резьбой на стали и копировании с оригинальных камней. Гораздо более короткий срок в Петербурге жили живописцы Леопольд Штоль (состоявший в 1830–1834 годах живописцем при Императорском Ботаническом саде в Петербурге) и Пауль-Эмиль Якобс из Гота, учившийся в Мюнхенской Академии художеств, в 1832–1834 годах работавший в столице Российской империи. Оба удостоились звания академика за произведения, исполненные по программам Императорской Академии: первый за «картину, изображающую группу плодов и цветов», второй — за «Крещение Христа».
Многие немецкие художники избирались Петербургской академией в число почетных членов и вольных общников. В 1819 году на имя её президента А.Н. Оленина, чьи эстетические идеалы сформировались в Германии под влиянием идей Винкельмана и Лессинга, был прислан от императрицы Марии Федоровны в дар «колоссальный гипсовый бюст» И.Ф. Шиллера работы Иоганна-Генриха фон Даннекера. Академия присвоила известному ваятелю из Штутгарта, члену Болонской и Моденской академий художеств, звание почетного вольного общника.
Как и остальные произведения, за которые присуждались какие-либо академические звания, бюст поэта — а затем и огромный бюст Христа, — попали в собрание Музея Академии художеств.
С Германией был связан знаменитый род Брюлло (Брылло), внесший огромный вклад в развитие русского искусства. Первый представитель этой художественной династии Георг, прибыв в Петербург в 1733 году, был лепщиком на Императорском фарфоровом заводе. Его сын Павел, отец живописцев Фридриха, Карла и архитектора Александра Брюлловых, преподавал в «классе резного, золотарного и лакировального мастерства», удостоился звания академика орнаментальной скульптуры. В отличие от Фридриха (Федора), посвятившего себя религиозной живописи, его знаменитый сводный брат, «великий Карл», автор «Последнего дня Помпеи», стал блестящим портретистом, получившим европейскую известность. Приглашенный преподавать в Академию художеств в 1836 году, художник написал запрестольные образа для лютеранской церкви Св. Петра на Невском проспекте (возведенной по проекту его брата Александра), для Казанского собора; работал над проектами росписи храма Христа Спасителя в Москве. В 1843–1847 годах, выполнив этюды для Исаакиевского собора, участвовал в росписи плафона и стен. Фридрих, прекрасно закончивший академический курс, не был послан на усовершенствование за границу из-за неблагоприятной политической ситуации в Европе. Давая уроки рисования императрицам Марии Федоровне, а затем и Елизавете Алексеевне, художник работал над росписями для церквей Адмиралтейства, главной Конюшенной, Преображенской на Литейной стороне, академической церкви Св. Екатерины, соборов в Кронштадте, Сионского в Тифлисе и Исаакиевского в Петербурге. В церкви Св. Екатерины на 1-й линии Васильевского острова Фридрих поместил в качестве запрестольного образа свою академическую программу, за которую в 1815 году получил большую золотую медаль и звание художника — «Моление о чаше». Кроме того, он расписывал плафоны в царскосельском дворце («Олимп», «Амур и Психея»), участвовал в живописно-декоративном убранстве обновлявшихся жилых помещений в Зимнем дворце. Портретист, автор композиций на мифологические и религиозные сюжеты, занимавшийся литографией и скульптурой А.Г. Варник (после 1833 г. — Варнек), сын мебельного мастера-краснодеревщика из Данцига, руководил вначале классом миниатюрной, а затем и портретной живописи. Назначенный в 1824 году хранителем рисунков и эстампов Императорского Эрмитажа, Александр Григорьевич был активным членом Общества поощрения художеств. Занимаясь по поручению Академии экспертизой произведений, предназначавшихся для её Музея и Эрмитажа, Варнек оставил ряд портретов современников, в том числе президента Академии А.Н. Оленина, гравера Н.И. Уткина. У последнего учился Фридрих-Людвиг Иордан, крестник императрицы Марии Федоровны, родившийся в Павловске в семье придворного обойного мастера Иоганна Иордана. По окончании Академии художеств, в 1829 году отправлен пенсионером за границу для усовершенствования. Из Парижа, где занимался в мастерской Т. Ришомма, изучая гравюру на металле, молодой художник переехал в Лондон к А. Раймбаху и выполнил заново «Св. семейство» («Лоретскую мадонну») с живописного оригинала Рафаэля. После постижения секретов различных техник (акватинты, лависа, пунктирной) в мастерской Д.-Х. Робинзона, в 1835 году уехал в Италию, где по предложению К.П. Брюллова на протяжении пятнадцати лет работал над «Преображением» с Рафаэля (за эту гравюру в 1850 году удостоен звания профессора). По возвращении в Россию, Иордан с 1855 года заведовал гравировальным классом в Академии художеств, был помощником смотрителя эстампов и оригинальных рисунков Эрмитажа, с 1871 года — ректором живописи и скульптуры, а с 1875 года заведовал Мозаичным отделением.
К старинному немецкому роду фон Моллеров принадлежал весьма популярный исторический живописец и портретист Отто-Фридрих (Федор Антонович) Моллер. Начав свой жизненный путь с военной карьеры, параллельно посещал занятия в Академии художеств. После выхода в отставку, награжденный малой золотой медалью за исполнение программы, художник отправился за границу, а по возвращении пользовался советами К.П. Брюллова, приступившего к преподаванию в Академии. В 1849 году завершилось строительство для Николая I по проекту К.А. Тона Большого Кремлевского дворца и к его внутреннему оформлению были привлечены художники разных специальностей (в том числе, скульптор П.К. Клодт фон Юргенсбург, архитектор Ф.Ф. Рихтер). Моллер, получивший в 1860 году заказ на выполнение живописных работ в Александровском зале, до официального утверждения ездил в Венецию для изучения итальянского опыта создания монументальных композиций. Весь цикл полотен, посвященных жизни Александра Невского, был завершен осенью 1866 года. Часть картин, написанных для Большого Кремлевского дворца, представляли русскую историческую живопись на Всемирной выставке 1867 года в Париже, почетным президентом которой являлся великий князь Николай Максимилианович Лейхтенбергский. В 1830–1850 годах в Петербурге жил и работал немецкий художник-декоратор Иоганн Дроллингер. Неоднократно сотрудничая с А.П. Брюлловым (расписывал интерьеры дачи Ю.П. Самойловой в Графской Славянке, Малую Помпейскую столовую Эрмитажа, декор внутренних помещений лютеранской церкви Св. Петра на Невском проспекте в Петербурге), художник выполнил по эскизам архитектора роспись Помпейского зала дачи А. Брюллова в Павловске, а также Большого (или Помпейского) зала в городском доме зодчего на Кадетской линии Васильевского острова. Позже Дроллингер под руководством А.И. Штакеншнейдера в Картинном зале Большого Петергофского дворца занимался реставрацией; в 1845–1850 годах участвовал в росписи стен Нового Эрмитажа по проектам Лео фон Кленце.
При Николае I, ценившем немецких мастеров кисти и резца, в Россию приглашались именитые живописцы Ф. Крюгер, П. фон Хесс, архитектор Л. фон Кленце, декорационный живописец А. Роллер и другие. Франц Крюгер, придворный живописец прусского короля Фридриха Вильгельма III, автор «Парада в Берлине», в 1832 году приехал в Петербург для написания «Портрета Александра I» для Военной галереи Зимнего дворца, помимо которого выполнил большое количество изображений членов императорской фамилии и петербургской знати (в том числе групповой портрет «Николай I со свитой», портреты Николая I и его супруги Александры Федоровны, дочери Фридриха Вильгельма III, их детей), картину «Русская гвардия в Царском Селе в 1832 году». Баварец А. Роллер, блестяще окончивший Академию изящных искусств в Вене и Политехнический институт, уже имевший хороший опыт работы в различных европейских театрах, смог наиболее полно раскрыть свои дарования именно в Петербурге. Состоя при дирекции Императорских театров, он участвовал в восстановлении Зимнего дворца после пожара 1837 года, занимался переустройством механической части эрмитажного театра, выполнил план строительства нового театра в Москве. Лучшими его работами считались декорации к операм Мейербера, «Трубадуру» Беллини, «Силе судьбы» Верди. Роллер, познакомив россиян с традициями европейской школы декорационной живописи, расписал два занавеса для Большого театра и подготовил довольно значительное число учеников. Академия художеств, признавшая его своим академиком, а затем и профессором, в 1880 году приобрела у художника 19 больших декоративных панно немецкого романтика К.Э. Бирмана (объединенных в две серии «Семь чудес света», 1830-е — начало 1840-х, и «Виды европейские», 1830–1850-е), служивших образцами для изучения учениками декорационного класса, делавшими с них копии. В настоящее время Музей Академии художеств обладает самой обширной в Европе коллекцией произведений Бирмана. В числе немецких скульпторов, оставивших след в русском искусстве, помимо династии Бахов, следует вспомнить отца и сына Залеманов, чей род происходил из Ревеля. Роберт-Иоганн Залеман, получивший художественное образование в основном в Дрездене и Мюнхене, очень короткое время посещал занятия С.И. Гальберга в Петербургской академии, для Конференц-зала которой последний в 1831 году выполнил модель статуи Екатерины II. Р. Залеман привлекался для работ по оформлению скульптуры в Исаакиевском соборе Петербурга и в храме Христа Спасителя в Москве; для Большого Кремлевского дворца выполнил восемнадцать фигур — символов губерний Российской империи. В 1857–1859 годах для памятника Николаю I на Исаакиевской площади (работы барона П.К. Клодта) изваял аллегории «Правосудия», «Мудрости», «Силы» и «Веры», а также барельеф «Николай I награждает графа М.М. Сперанского в Государственном Совете орденом Св. Андрея Первозванного». С 1861 по 1863 год трудился над тремя группами из девяти фигур каждая — для памятника Тысячелетию России в Новгороде по эскизам М.О. Микешина: «Дмитрий Донской», «Крещение Руси», «Избрание на царство». В 1873 году участвовал в конкурсе на изготовление статуи Минервы для купола здания Академии художеств (в котором победил проект другого немецкого ваятеля — А.Р. фон Бока). Как это было характерно для многих немецких художников в России, посвящавших себя искусству целыми династиями, сын Р. Залемана — Гуго, окончив Академию как скульптор, позднее преподавал в ней анатомию.
Многочисленная семья Клодт фон Юргенсбургов дала России не только генерал-майора и известного гравера К.К. Клодта, преподававшего в Академии гравирование по дереву, его сына — живописца Михаила Константиновича, но и скульптора Петра Карловича. Автор колоссальной квадриги на Нарвских триумфальных воротах (проект архитектора В. Стасова), П.К. Клодт преподавал в скульптурных классах, а с 1838 года заведовал литейной мастерской при Академии художеств. Однако наибольшую известность ему принесли две работы: группы коней с «возничими» («Укротители коней») для Петербурга (на Аничковом мосту), Берлина и Неаполя и памятник Николаю I на Исаакиевской площади.
Карл Шпис, выпускник Берлинской Академии художеств, приехав в 1846 году в Россию по приглашению Николая I, участвовал в восстановлении Зимнего дворца после пожара, а с 1848 года работал на Императорской фарфоровой мануфактуре. В 1864 году за медальоны и скульптурные портреты из бисквита императора и его супруги Александры Федоровны художник был избран почетным вольным общником Академии художеств.
Судьба живописца-баталиста и гравера А.И. Зауервейда тоже была связана с именем императора Николая I. Сын выходца из Курляндии, окончив гимназию при Императорской Академии наук, состоя на государственной службе, Зауервейд на протяжении нескольких лет занимался живописью как любитель. С 1804 года — член весьма передового Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, заседания которого проходили в Немецком училище Св. Петра (Санкт-Петришуле). В период с 1806 по 1812 год учился в Дрезденской Академии художеств, работал в Париже, а с 1814 года — в Лондоне, став известным как гравер и рисовальщик. Приглашенный в Россию великим князем Николаем Павловичем, вернулся в Петербург в 1817 году. Возглавив в 1831 году батальный класс Академии художеств, Зауервейд смог добиться выделения дополнительных ассигнований и специального помещения (что было важно, поскольку ученики писали лошадей с натуры). В мастерской разместилась и собранная им коллекция предметов обмундирования и амуниции гвардейских и армейских полков, конной упряжи, портреты полководцев, рисунки военных костюмов. Заслугой живописца стало то, что он первым использовал комплексную систему подготовки баталистов, которые вместе с профессором работали над большими композициями из истории военных походов российской армии в Европе в 1813–1814 годов, предназначенными для Зимнего дворца — «Битва при Кульме», «Битва при Лейпциге», «Взятие Парижа». После смерти мастера их завершал его ученик Г.П. Виллевальде, сын выходца из Баварии, в 1848–1894 гг. стоявший во главе батальной мастерской в Академии. Как у Зауервейда, так и у Виллевальде было двое сыновей, посвятивших себя искусству.
Наряду с итальянцами и французами немецкие художники стояли у истоков зарождения светской культуры и искусства в России. Привлекаемые значительными гонорарами и привилегиями, приезжая кто на несколько лет, кто на всю жизнь, они получали здесь возможность раскрыть свои дарования гораздо шире, чем на родине. Будучи представителями разных школ и традиций, мастера из вольных городов, княжеств и герцогств Германии привносили свои обычаи, образ жизни и те эстетические идеалы, в которых были воспитаны, обеспечивая многообразие источников, из которых черпала русская культура. В XIX веке складывается понятие «российские» немцы. Под ними подразумеваются дети выходцев из немецких земель, оставшихся в Российской империи, принявших подданство новой родины и поступивших на государственную службу. Многие из них преподавали, посвятив свою жизнь делу подготовки новых поколений художников.
В.-И.Т. Богдан
——— • ———
назад вверх дальше
Оглавление
Российские немцы — истоки
