Над черным полем низко тучи.
Над черным полем тишина.
Во мраке ветреном и жгучем
Тоска земная сгущена.
Туманы, тени, силуэты
Смешала ночь, от глаз тая.
Как будто там, за тьмой за этой
Конец земного бытия.
Тут даже звукам непривычно,
Черно до ужаса для глаз.
Вдруг вроде выстрел крикнул зычно,
Да тут же в темноте увяз.
Поутру как всегда явились
Мы на развод. Унылый вид.
Еще ворота не открылись,
А слух уже пошел: лежит!
И вот развод, пошли пятерки.
Я крайний справа. Мне видны
Начальник наш, при нем «шестерки»,
Спокойны, чинны, холодны.
У ног их, у запретной зоны,
Нам многим хорошо знаком
Лежал убитый заключенный,
На землю брошенный ничком.
Глядите! Глаз не опускайте.
Чекист не шутит, знали чтоб.
Глядите и запоминайте!
Запомнил! Кажется по гроб.
Землей ли, гарью ли покрытый
Затылок (мутит до сих пор),
Мне показалось, что разбитый,
Должно, от выстрела в упор.
Уж не завьётся волос русый,
Не заиграет ветер с ним.
Красив был этот парень русский,
Я часто любовался им.
Так что ж, врагам своим в угоду
Тянуть ярмо своих телег?
Или как он — на кон свободу
Напротив платы за побег?
23–IX–1953 г.
————————————