Зовет, зовет солдат бродяжьей гвардии
До смерти мерить квадратуру круга
Не оргнабор и не мандаты партии,
Романтика — мечтателей подруга.
А если подвело твое избрание,
И вспять зовет уютное былое,
Утешься: жизнь на стадии познания
Преподнесёт еще и не такое.
Без суеты собрав необходимое,
Леса и горы пропускаешь мимо.
А вот и север! Море нелюдимое
И космы туч повисли недвижимо.
Здесь голова от мыслей не расколется,
Да и народ на мысли здесь не падкий,
Наш капитан с утра бутылкам молится,
Стакан граненый окрестив «лампадкой»{1}.
Культуры нива не ахти как кошена:
С утра мечтают поскорей напиться,
Здесь мертвецы на кладбище заброшенном
Стенают из могил: «Опохмелиться!»{2}
Но нет причин впадать уж очень в панику.
Кино и здесь без устали крутили.
Сегодня, правда, нет: киномеханику
Кастрюлей нос и скулы перебили.
Но все пройдет. Погоды нос не сделает,
Кино пойдет, и на далекой суше,
Где мы живем, живут медведи белые{3}.
Кино и спирт спасут морские души.
20–IX–1968 г., Косистый
————————————
1. Так и говорил: «вот, Лёха, возьмем еще по лампадке и отходим.»
2. Эпизод достоверный.
3. Обитатели уверяют, что зимой заходят.
Все примечания Волынского Л.П.