Население России с конца XVII в. до 60-х годов XVIII в. росло исключительно высокими темпами, увеличиваясь быстрее, чем в какой-либо иной европейской стране. Рост этот в то время шел почти исключительно за счет внутреннего прироста, поскольку присоединение обширных и густонаселенных территорий еще не имело места. К началу 1680-х годов численность населения России составляла 11,2 млн. человек, к 1719 г. увеличилась до 15,6 млн., а к 1762 г. — до 23,2 млн. человек. В результате к концу этого периода Россия превратилась в самую населенную страну Европы. Большая часть (78%) населения России в это время проживала на территориях, которые входили в состав России еще в середине XVII в. Плотность населения на огромной российской территории (14,5 млн. кв.км.) была крайне невелика, составляя всего 1,1 человека на кв. км. и даже на европейской части территории России — только 3,5 человека.
Национальный состав на протяжении первой половины XVIII в. менялся весьма мало. Русское население (в Российской империи не делалось различия между великороссами, украинцами и белорусами) составляло в 1719 г. 86%, а к 1762 г. — 83,6%. Наиболее значительными группами инородческого населения были эстонцы и латыши (3 и 3% на эти годы), татары и башкиры (3 и 3,9%), чуваши (1,4 и 1,2%) и финны (1 и 2,7%), остальные народы составляли менее 1% каждый.
Социальная структура российского общества периода империи была типична для европейских сословных обществ. Основными сословиями его были дворянство, духовенство, городское население (из которого в качестве высшей страты выделялись купцы) и крестьянство. Все эти социальные слои существовали и в допетровской России, но именно с начала XVIII в. получили более четкое правовое оформление. В этом смысле в социальной структуре российского общества в этот период произошли значительные перемены.
Прежде всего это касалось высшего (служилого) сословия — дворянства, состав которого и порядок формирования были радикально изменены. В ходе самих реформ смены служилого сословия в целом не произошло. Люди, являвшиеся опорой реформатора, принадлежали за единичными исключениями к тем же самым родам, которые составляли основу служилого дворянства и в XVII веке (была нарушена разве что монополия нескольких десятков наиболее знатных родов — самой верхушки элиты на занятие высших должностей). Состав Сената, коллегий, высших и старших воинских чинов практически полностью состоял из прежнего русского дворянства (не считая иностранцев, пребывание которых на русской службе тогда в подавляющем большинстве случаев было временным). Так что прежнее дворянство (насчитывавшее на рубеже XVII-XVIII вв. примерно 30 тыс. чел.) составило основу и пореформенного офицерства и чиновничества. Но, не изменив первоначально персонального состава, реформы коренным образом изменили принцип комплектования служилого сословия, широко открыв в него путь на основе выслуги и положив начало процессу его постоянного и интенсивного обновления.
Преобразование дворянского сословия в самом конце XVII — первом десятилетии XVIII вв. шло по пути превращения слоя служилых людей «по отечеству» в офицерство и чиновничество регулярной армии и нового государственного аппарата (хотя, поскольку дворян было значительно больше, чем офицерских и чиновных вакансий, большая часть их в это время служила рядовыми). Ряд мер сделал сословие более однородным. В 1714 г. поместье было уравнено с вотчиной, т.е. переведено в полную собственность владельца. Вскоре в ходе податной реформы из состава сословия было исключено немалое число его членов, чье фактическое положение и образ жизни не соответствовали представлениям о члене высшего сословия. В 1717 г. была проведена перепись мужского податного населения, которая сразу же потребовала ревизии (впоследствии известная как 1-я ревизия из пяти ревизий XVIII в.). В ходе ревизии большая часть мелких служилых людей «по отечеству» на Юге (где их было очень много) была положена в подушный оклад наряду со своими крестьянами, и явки на смотры служилых для них отменялись. Они составили особую социальную группу «однодворцев». Тем не менее численность дворянства с членами семей к 1719 г. составила 304 тыс. человек (2% населения), увеличившись на 146 тысяч, почти вдвое по сравнению с допетровским временем.
Принадлежность к высшему сословию была исключительно жестко обусловлена службой, гораздо более тяжелой, чем прежде. Если в Московской Руси служилый человек в большинстве случаев практически всю жизнь проводил в своем поместье, призываясь только в случае походов и служил в среднем не более двух месяцев в году, то с образованием регулярной армии и полноценного государственного аппарата служба неизбежно приобрела постоянный и ежедневный характер. К тому же Петр Великий сделал дворянскую службу пожизненной, так что дворянин мог попасть в свое имение лишь увечным или в глубокой старости. Неслужащий дворянин (кроме калек и малолетних) не мог владеть поместьем и вообще быть дворянином (в принципе, он мог и не выслуживать офицерских или классных чинов, но тогда до конца жизни оставался рядовым солдатом).
Одновременно дворянское сословие, прежде замкнутое происхождением от дворянских предков, широко открывалось «снизу». Поднятию социального статуса лиц, служащих государству (и в первую очередь на военном поприще), Петр I придавал огромное значение. Примерно в 1711 г. или в самом начале 1712 г. в его записной книжке появляется примечательная заметка: «Офицерам всем дворянство и первое место». Она достаточно определенно характеризует намерение царя, во-первых, законодательно ввести в состав дворянского сословия всех офицеров, а во-вторых, дать офицерам преимущество перед любыми другими дворянами. Указами 1714 и 1719 гг. подтверждалась возможность получения офицерского чина человеком низкого происхождения («из простых»), а указом 1721 г. подтверждалось включение всех офицеров и их детей в состав дворянского сословия.
На основании указа Правительствующему Сенату 16 января 1721 г. и Табели о рангах 1722 г. (пункты 5, 11 и 15) все лица, любого происхождения, достигшие первого офицерского чина — 14-го класса (прапорщика), получали потомственное дворянство (передававшееся детям и, естественно, жене); на гражданской службе потомственное дворянство достигалось с получением чина 8-го класса (коллежского асессора), а чины 14–9 классов давали их обладателям только личное дворянство (если они не были потомственными дворянами по происхождению), передававшееся жене, но не детям. («Все служители российские и чужестранные, которые VIII первых рангов находятся или действительно были: имеют оных законные дети и потомки в вечные времена, лучшему старому дворянству во всяких достоинствах и авантажах равно почтены быть, хотя бы они и низкой породы были, и прежде от коронованных глав никогда в дворянское достоинство произведены или гербом снабдены не были».) При этом потомственное дворянство получали лишь дети, родившиеся после получения недворянином первого офицерского чина, а остальные зачислялись в особое сословие «обер-офицерских детей». Однако при отсутствии у офицера детей мужского пола, родившихся после получения офицерского чина и возведения его в дворянство, он имел возможность передать права потомственного дворянства любому из сыновей, родившихся до этого.
Опубликованная в январе 1722 г. Табель о рангах подвела итог процессу превращения дворянства в открытое служилое сословие. За основу распределения всех должностей в государстве (более 90% уже существовали до издания Табели) по рангам (классам) была взята лестница чинов, существовавшая в сухопутной армии (все воинские чины в Табели разбиты на 4 графы: сухопутные, гвардейские, артиллерийские и морские), к которым были приравнены гражданские и придворные. Первоначально Табель была довольно громоздкой: по 14 классам было распределено 262 должности-чина, из которых 126 (48%) составляли военные, 94 (36%) гражданские и 42 (16%) придворные. Четкой разницы между чинами и должностями тогда еще не существовало: штаты предусматривали определенное количество должностей, занимавшие их лица носили соответствующий чин. Поэтому чин не был отделен от должности. Это означало, например, что бригадир был действительно командиром бригады, полковник — именно командиром полка, подполковник — его помощником, майор — командовал батальоном, капитан — ротой и т. д. То же касалось и гражданской службы — гражданские чины носят названия должностей, которые первоначально занимали чиновники соответствующего ранга (коллежский секретарь был действительно секретарем одной из коллегий и т. д.). Со временем номенклатура должностей значительно увеличилась, и не было возможности включить их все в Табель о рангах. Поэтому произошло отделение чинов от должностей. Чины 9–14-го классов считались обер-офицерскими, 6–8-го — штаб-офицерскими, выше — генеральскими. Табель устанавливала и титулование лиц определенной группы чинов, сохранившееся до 1917 г.: чинов 1–2-го класса — «высокопревосходительство», 3–4-го — «превосходительство», 5-го — «высокородие», 6–8-го — «высокоблагородие», 9–14-го — «благородие».
Прозрачность сословных границ имела важное значение для социально-политической стабильности. Россия была единственной европейской страной, где в XVIII-XIX вв. не только не произошло окостенения сословных барьеров (во Франции, например, в течение XVIII в. происходило укрепление сословных барьеров и аноблирование было практически прекращено), но процесс пошел в прямо противоположном направлении: если до того сословные границы были почти непроницаемы, то теперь приток в дворянство постоянно возрастал. В начале 1720-х годов недворянское происхождение имели 30–40% офицеров и еще большая часть чиновников.
При Анне Иоанновне положение дворян было несколько облегчено. Манифестом 31 декабря 1736 г. было предписано «всем шляхтичам от 7 до 20 лет возраста быть в науках, а от 20 лет употреблять в военную службу», а срок службы дворян был ограничен 25 годами. В 1737 г. была введена регистрация всех недорослей старше 7 лет. В 12 лет им назначалась проверка с выяснением, чему они обучались, и с определением желающих в школу. В 16 лет их вызывали в Петербург и после проверки знаний определяли дальнейшую судьбу. Имеющие достаточные знания могли сразу поступать на гражданскую службу, а остальных отпускали домой с обязательством продолжить образование, но по исполнении 20 лет они обязаны были явиться в Герольдию для определения на военную службу. Оставшихся к 16 годам необученными записывали в матросы без права выслуги в офицеры.
В этот период подавляющее большинство дворян было помещиками. Всех помещиков (в том числе вдов и малолетних) к 1727 г. насчитывалось 64,5 тыс., из которых абсолютное большинство — 38,3 тыс. (60%) было мелкопоместными, имевшими не более 20 крестьян; имевших от 20 до 100 душ насчитывалось 20,5 тыс. (32%), и только 5,7 тыс. (8%) имели более 100 душ. В 1746 г. недворянам было запрещено покупать населенные имения. Большинство дворян служили рядовыми и унтер-офицерами в армии или, реже, на канцелярских должностях в гражданском аппарате, потому что число офицерских и классных чиновничьих должностей было в этот период очень невелико. В 1701 г. насчитывалось всего 2078 офицеров, в середине XVIII в. — около 9 тыс. Гражданских чиновников в середине XVIII в. имелось всего 5379 (в т.ч. 2051 ранговый), причем 61,8% ранговых чиновников не имели крепостных крестьян и в дальнейшем доля беспоместных только увеличивалась.
Духовенство к началу XVIII в. представляло собой фактически замкнутое сословие, так как пополнение его со стороны было ничтожным. Принципиальных изменений в своем составе оно в ходе реформ этого времени не претерпело, но в первой половине XVIII в. оно, как и дворянство, еще более консолидировалось и получило новые привилегии. В 1711 г. монахи были прикреплены к своим монастырям, а в 1719 г. и приходское духовенство было прикреплено к церквам по месту службы. В 1719 г. духовенство было освобождено от прямого налога, а в 1724–1725 гг. — и от рекрутской повинности. Все преступления духовных лиц (кроме самых тяжких) и споры между членами духовного сословия были изъяты из юрисдикции общих судов и с 1722 г. разбирались только Синодом. Тяжкие преступления и тяжбы между духовными и светскими лицами с 1735 г. разбирались в общих судах, но с обязательным присутствием специальных депутатов от духовенства. Для духовенства, подобно дворянству, было установлено титулование: для митрополитов и архиепископов — «высокопреосвященство», для епископов — «преосвященство», для архимандритов, настоятелей, игуменов, благочинных и протоиереев — «высокопреподобие» и для священников — «преподобие». Численность духовного сословия (включая монашествующих, священников, дьяконов и причетников) с членами семей мужского пола значительно возросла. Если к 1678 г. она составляла около 40 тыс. человек, то к 1719 г. — 140 тысяч. В составе белого духовенства к концу 1730-х годов примерно 37% составляли священники, 10% дьяконы, а остальное — причетники (церковнослужители). Поскольку с 1722 г. для занятия священнического поста стало требоваться наличие специального духовного образования, в 1720-х годах для подготовки священников появляются первые духовные семинарии, а с 1739 г. их полагалось иметь в каждой епархии (в 1720–1740-х годах 71% их учащихся составляли выходцы из духовенства). В целом же уже в 1730-х годах 96% духовенства происходило из своей среды, то есть это сословие почти полностью самовоспроизводилось.
Городское сословие (прежние посадские люди) в начале XVIII в. получило широкое самоуправление — как общегородское в виде избираемых органов управления — магистратов и особых сословных судов, так и корпоративное (выборное руководство гильдий и ремесленных цехов). В 1721 г. посадское население было разделено на регулярных и нерегулярных граждан. Регулярные граждане были представлены купцами, делившимися в зависимости от величины объявленного капитала на две гильдии и ремесленниками, объединенными в цехи по профессиям. К ним также относились лица свободных профессий (врачи, аптекари, художники, шкиперы и др.), а также бывшие служилые люди «по прибору». К нерегулярным гражданам относились все прочие жители городов, не записанные в цехи и работающие в основном по найму (эта категория городского населения не имела права участвовать в выборах магистратов). В 1724 г. все городское население было поделено на три гильдии (или статьи), причем к первым двум отнесены были крупные и средние торговцы и предприниматели, владельцы мануфактур, а к третьей — все остальное население. После смерти Петра Великого права городского самоуправления были урезаны, а особые сословные городские суды упразднены. Численность городского сословия к 1724 г. составила 185 тыс. человек мужского пола, к 1744 г. — 212 тысяч. Купцов (1-й и 2-й гильдий) среди него насчитывалось 27% (в т.ч. 9% 1-й и 18% 2-й) — соответственно всего 50 и 57,2 тысячи.
Крестьянство, как и прежде, было самым многочисленным сословием, составляя порядка 90% населения страны. Крестьяне разделялись на государственных («черносошных»), дворцовых (удельных), помещичьих (к которым были причислены и все бывшие холопы), церковных (монастырских) и посессионных (приписанных к заводам и мануфактурам). К этому сословию принадлежало также инородческое население Поволжья, Севера, Приуралья и Сибири, платившее особый налог — ясак и именовавшееся поэтому «ясачными инородцами». Крепостное право означало прежде всего передачу государством большей части своих прав и полномочий в отношении крестьян служилым людям (дворянам) или церкви, которые и должны были нести за них ответственность. В условиях крайней малочисленности государственного аппарата оно имело важное административно-управленческое значение, так как административно-судебные функции в отношении крепостных крестьян (тогда — большинства населения страны) были переданы землевладельцам, и государство было избавлено от соответствующих расходов. Помещичьи крестьяне с 1741 г. не приводились к присяге на верность вступающему на престол императору. В 1761 г. им было также запрещено выдавать векселя и вступать в поручительство. С 1760 г. они могли ссылаться на поселение в Сибирь с зачетом их за рекрутов. По 1-й ревизии 1719 г. государственные крестьяне составили 25,9% всего крестьянства, помещичьи и посессионные — 54%, дворцовые — 7,7%, церковные — 12,4%. Переход крестьян в городские сословия был в этот период невелик, за 1719–1744 гг. туда перешло всего 2 тыс. человек.
Основой правовой системы российского общества долгое время (формально до 1835 г.) продолжало оставаться Соборное уложение 1649 г., отдельные положения которого корректировались вновь принимаемыми указами, регламентами и иными актами. Важнейшее значение в начале XVIII в. приобрели петровские «Воинские артикулы» 1715 г., которые касались вопросов о преступлениях и наказаниях воинских чинов, но фактически в значительной части распространялись и на гражданских лиц. Возраст дееспособности в это время определялся в основном церковным правом, которое устанавливало брачный возраст для мужчин в 15 лет, а для женщин — в 12 лет. Государственная власть склонна была считать его слишком ранним (в частности, в 1714 г. Петр Великий запретил опекунам венчать дворянских сирот ранее 17 лет женщин и 20 — мужчин), но в целом не покушалась на эти церковные установления. Однако возраст гражданской правоспособности (заключение сделок, договоров и т.д.) при Петре Великом был повышен до 20 лет, причем впервые были введены ограничения по душевному здоровью и нравственному статусу (неправоспособными признавались умалишенные, лишенные прав по суду и находящиеся под опекой вследствие мотовства).
С начала XVIII в. частноправовые договоры заключались обычно в письменной форме, составлялись официальными лицами и регистрировались в специальных учреждениях. В 1739 г. с введением вексельного устава купцы получили право обязываться векселями. В 1754 г. впервые было разрешено взимание процентов за долг (не более 6% годовых). Наследственное право не претерпело серьезных изменений. Попытка Петра Великого в 1714 г. ввести для дворянства принцип единонаследия («майорат») не прижилась, и в 1731 г. этот закон был отменен. При отсутствии завещания имущество делилось поровну между сыновьями (дочери при живых братьях получали 1/14 часть недвижимого и 1/8 движимого имущества), при их отсутствии наследовали внуки, при отсутствии внуков — дочери; переживший супруг получал седьмую часть недвижимости и четырнадцатую движимости, а родители наследовали только при отсутствии не только прямых нисходящих, но и боковых родственников. Земля (индивидуальными владельцами которой могли быть только дворяне) разделялась на родовую, пожалованную (выслуженную) и купленную, а строения — на дворы и торговые помещения. Посадские люди имели возможность продавать другим лицам свои постройки на земле городской общины. Движимое имущество было юридически отделено от недвижимого в 1714 г. и приобрело характер частной собственности.
В области семейного права закон устанавливал главенство мужа в семье (по мужу и отцу устанавливалась и сословная принадлежность жены и детей), однако в имущественном отношении признавал равенство супругов, их совместное владение имуществом (в т.ч. и принадлежавшим каждому из супругов до брака) и взаимную ответственность по обязательствам. Основанием для развода служили прелюбодеяние, неспособность к супружеской жизни, безвестное отсутствие супруга и уход в монастырь, но не лишение прав состояния по суду. В 1702 г. уплата неустойки в случае отказа после обручения вступить в брак была отменена. В 1716 г. на отца была возложена обязанность содержать своих незаконнорожденных детей и их мать, хотя по закону (при отсутствии завещания) такие дети не могли наследовать. Браки с нехристианами оставались под запретом, но между христианами разных конфессий браки в 1721 г. были разрешены. В 1722 г. родителям было запрещено женить детей против их воли, а также запрещено вступать в брак умственно отсталым и душевнобольным. В 1753 г. взаимная обязательность супругов по долгам друг друга была отменена.
Возраст уголовной ответственности по церковному праву наступал в 7 лет, и этот же возраст был принят и в гражданском законодательстве. Дети старше 7 лет освобождались только от смертной казни и некоторые наказания несли в смягченном виде. В 1742 г. впервые был установлен возраст полной ответственности — 17 лет, а лица 7–16 лет вместо наказания кнутом или ссылки наказывались плетьми или направлением на тяжелые работы в монастыри на 15 лет. Наиболее суровым уголовное законодательство было в первой четверти XVIII в., когда смертная казнь предусматривалась примерно в 200 случаях (хотя в большинстве случаев она на практике не применялась) и к прежним наказаниям были добавлены каторжные работы и лишение прав состояния (т.е. сословных); за тяжкие преступления, как и ранее, применялось, помимо членовредительства (за разбой, бунт и клятвопреступление полагалось отсечение носа или ушей) наказание кнутом, за менее тяжкие — палками или плетями. По-прежнему большой жестокостью отличались наказания за преступления против веры и церкви: принятие нехристианской религии каралось сожжением, переход в другую конфессию — вечным заключением в монастырь, в старообрядчество — каторгой (а священников — смертной казнью). При императрице Елизавете Петровне наказания были существенно смягчены, в частности, была полностью прекращено наказание смертной казнью. Сначала она просто перестала применяться, а с 1753–1754 гг. была заменена политической казнью — лишением всех прав состояния, телесным наказанием и ссылкой в Сибирь; в 1757 г. были отменены тяжелые наказания для женщин.
Начало XVIII в. ознаменовано началом развития в России гражданского образования. Петром Великим впервые были предприняты шаги для создания сети общеобразовательных заведений, прежде всего начальных школ. К концу его царствования имелось 42 начальных школы, в которых учились преимущественно дети лиц, обладавших навыками чтения и письма — дьяков, подьячих и вообще приказных служителей. Эти школы располагались главным образом в различных провинциальных городах. Была значительно расширена сеть епархиальных школ (такие школы появились еще в XVII в. и предназначались для детей духовенства); их к концу петровского царствования насчитывалось 46, и они по Духовному регламенту стали в епархиях обязательными для будущих священников. Наконец, для солдатских детей были созданы гарнизонные школы. Существовал также ряд специальных школ, таких, как Медицинское училище в Москве, школа переводчиков при Посольском приказе, горная школа при Олонецких заводах, школы для детей мастеровых и подьячих на Урале, созданная в 1721 г. школа по подготовке канцелярских служителей. Высшие учебные заведения в это время были представлены духовными — Славяно-греко-латинской академией (в 1727 г. она была передана в ведение Синода) и Киево-Могилянской академией, в каждой из которых насчитывалось более 500 учащихся.
В начале 1724 г. была основана Академия Наук (имевшая математическое, физическое и гуманитарное отделения), в числе ее 12 первых членов состояли крупные европейские ученые того времени); она имела первоначально и учебные функции: при ней состояли гимназия и университет, а также Кунсткамера и библиотека. Академия с 1728 г. издавала научный журнал «Краткое описание комментариев Академии Наук» В 1755 г. появился первый российский научно-популярный журнал — «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие», также издаваемый Академией наук. Первая русская газета «Ведомости», тираж которой составлял несколько сот экземпляров, начала издаваться еще в 1702 г. в Москве (с 1711 г. — также в Петербурге). С 1728 г. стала издаваться газета «Санкт-Петербургские ведомости» (просуществовавшая до 1917 г.), приложением к которой стал журнал «Месячные исторические, генеалогические и географические примечания в «Ведомостях». В 1755 г. по инициативе М.В. Ломоносова и графа И.И. Шувалова был открыт первый в России Московский университет с тремя факультетами (философский, юридический и медицинский). При университете была создана гимназия с двумя отделениями — для дворян и разночинцев. В 1756 г. начала выходить основанная университетом газета «Московские ведомости» (просуществовавшая до 1917 г.), ставшая одним из основных официальных изданий. В 1759–1760 гг. возникают еще три частных журнала («Праздное время» — при Сухопутном шляхетском кадетском корпусе и «трудолюбивая пчела» А.П. Сумарокова в Петербурге и «Полезное увеселенине» М.М. Хераскова в Москве).
Введение гражданского шрифта в 1710 г. стимулировало развитие книгопечатания (главным центром которого был Московский печатный двор), были изданы в переводе на русский труды античных авторов, в том числе исторические сочинения Юлия Цезаря и Иосифа Флавия, книги по истории европейских авторов. Несмотря на более низкий по сравнению с европейскими странами технической уровень России того времени, при Петре был сделан ряд важных изобретений, касающихся в первую очередь прикладных наук, в частности, А. Нартов сконструировал целый ряд металлообрабатывающих станков, Я. Батищев — машину для обработки ружейных стволов. Значительное развитие получила практическая геология: за первое десятилетие XVIII в. было открыто более 120 различных рудных месторождений. Был подготовлен целый ряд географических и исторических сочинений.
——— • ———
назад вверх дальше
Содержание
Книги, документы и статьи
